Ниже по обеим сторонам, где положено находиться рукам, из пола змеятся огромные косицы проводов, оптоволокна и трубок, которые, похоже, заканчиваются под мышками у Нг. Такие же косицы тянутся туда, где полагается начинаться ногам, новые трубки входят Нг в пах, и еще с десяток отводов внутривенного вливания подсоединены в разных местах на торсе. Кибер-монстр облачен в комбинезон-кокон, более объемный, чем полагается быть человеческому телу, и постоянно надувающийся и пульсирующий, будто живущий собственной жизнью.

– Спасибо, все мои потребности удовлетворены, – отвечает Нг.

Дверь возле И.В. захлопывается. Нг издает звонкий лай, и фургон выруливает на подъездную дорожку через палисадник, возвращаясь на 405-ю.

– Прошу прощения за мой вид, – через несколько минут неловкого молчания говорит Нг. – Во время эвакуации Сайгона в семьдесят четвертом мой вертолет загорелся. Случайная трассирующая пуля с земли.

– Ого! Вот не повезло.

– Мне удалось дотянуть до американского авианосца у побережья, но, сама понимаешь, во время пожара топливо летело во все стороны.

– Н-да, могу себе представить, ух.

– Некоторое время я пытался обходиться протезами – кое-какие очень даже ничего. Но не настолько хороши, как моторизованное инвалидное кресло. А потом я подумал: почему это инвалидные кресла – всегда крохотные и маломощные машинки, которые и на самый пологий пандус карабкаются с трудом. Поэтому я купил немецкую пожарную машину для аэропортов и переоборудовал ее в моторизованную инвалидную коляску собственной модели.

– Недурно получилось.

– Америка – чудесное место, ведь тут можно получить что угодно, не выходя из автомобиля. Замена масла, алкоголь, банковские услуги, мойка машин, похороны, все что хочешь – только заезжай! И эта машина намного лучше жалкой инвалидной коляски. Она продолжение моего тела.

– Когда гейша растирает тебе спину?

Нг что-то бормочет, и кокон начинает пульсировать и волнами колебаться вокруг его тела.

– Она, разумеется, демон. А что до массажа, мое тело погружено в электропроводный гель, который и делает мне по необходимости массаж. У меня также есть юная шведка и зрелая африканка, но у этих демонов анимация похуже.

– А вода с мятным ликером?

– Подается по трубке питания. Без алкоголя, ха-ха.

– Ну, – говорит в какой-то момент И.В., когда они давно уже проехали ЛАКС и она решила, что трусить уже слишком поздно, – и какой у нас план? У нас есть план?

– Мы едем на Лонг-Бич. В «Убыточную Зону» на Терминал-Айленде. Там мы покупаем наркотики. Или, если уж на то пошло, ты покупаешь, поскольку я недееспособен.

– И это мое задание? Купить наркотики?

– Купить их, а потом подбросить в воздух.

– В «Убыточной Зоне»?

– Да. Об остальном мы позаботимся.

– Кто это «мы», приятель?

– Есть еще несколько… э-э-э… существ, которые нам помогут.

– Что, задние помещения фургона полны… таких, как ты?

– Вроде того, – отвечает Нг. – Ты почти угадала.

– И это будут, как ты выразился, нечеловеческие системы.

– Думаю, это достаточно емкий термин.

И.В. решает, что это большое крутое «да».

– Ты устал? Хочешь, я поведу?

Нг раскатисто смеется (похоже на отдаленную канонаду зениток), и фургон заносит так, что он едва не съезжает с трассы. И.В. кажется, что Нг смеется вовсе не над шуткой, он смеется над тем, что за дуреха эта И.В.